[AVA]http://s8.uploads.ru/vkijU.gif[/AVA]
Оцепенение, неверие, ужас смешались в раздирающую внутренности тупую боль. Мир, покосившись, пронзительно замерцал перед глазами, превращаясь в калейдоскоп воспоминаний, перемешанные отрывки прошлого и страхи минувшего. Она цеплялась скрюченными пальцами за горло, пытаясь протолкнуть застрявший где-то в грудной клетке ком. В обнаженные колени ледяными когтями впивался бессердечный холод, а голова тем временем разрывалась от расходящегося по вискам жара. Загребая ладонями до селе нетронутый, девственный снег, она окунается лицом в его отрезвляющую прохладу, горбится и с силой впивается пальцами в спутанные на висках пряди, оттягивая их назад. Неподвижный взгляд скользит по развороченной белоснежной глади. Девушка беспрестанно качается, как сумасшедшая, и тихие, полные безнадежности стоны нет-нет да вырываются из плотно сведенных губ.
Она не хочет верить, но паника, охватившая ее сердце, уже не позволяет цепляться за здравый смысл. Опять?! Неужели опять игры разума? Такие живые и обманчивые, они снова сплели сеть лжи вокруг приговоренной к вечному заточению безумной. Эрида. Хаумея. Седна. Призраки прошлого? Лихорадочно-блестящий взгляд нервно мечется от одной замершей в немом изумлении темной фигуры к другой. Снова иллюзия, снова обман. Подле нее не было больше верного клинка, как и не было больше надежды.
Запрокинув голову, она яростно завыла, выливая все свое разочарование, всю свою боль в безразличную, холодную пустоту, которой не было ни конца ни края. И только снежная пустыня стелилась вокруг, незаметно исчезая в раскаленной докрасна лаве вулкана.

Отредактировано Ammut Kyokai (2016-05-13 18:43:37)

Засбоившее дыхание… Вдох, еще вдох. Короткий выдох. Вся эта круговерть не прошла бесследно. Сначала нахлынувшее оцепенение после атаки Вейвот. Затем внезапное перемещение непонятно куда. Подобное комбо заставляло клокотать ярость внутри груди с еще большей силой. Что ее сейчас порождало? Фиолетовый осколок великой Звезды? Или собственное желание Фелиции разрушить вокруг все и вся?
Ноги почти сводит от холода. Холод невероятный, пробирающий почти до самых костей. Проделки Седны? Но это не так важно. Это хорошо. Недавний ожог почти не чувствуется теперь. Даже перевоплощаться не нужно. Среди этих сенши она кажется сейчас самым обычным и самым адекватным человеком. Но это лишь кажется…
Воздух здесь, напротив, душный и спертый. Краем глаза удается выцепить ярко-оранжевее пятно, светящееся посреди этой безжизненной ледяной пустыни. Вулкан среди бескрайних льдов. Странное место. Не менее странное, чем их внезапное перемещение сюда.
Все, что она помнит до того, как девушек забросило сюда, это то, как Тьма, будто услышав ее мысленную мольбу, выпустила из своего нутра бывшую соратницу. Та защитила беспомощную на тот момент Фелицию. Меч рыжеволосой выпал из ее рук, глухо ударившись о пыльную землю и сверкнув воительницам на прощание… После этого все завертелось и закружилось.
Телу медленно возвращалась былая чувствительность и, главное, управляемость. Фелиция медленно и с наслаждением перебрала пальцами руки, наблюдая за тем, с каким безумием взирает на нее Вейвот. Седна пытается воззвать к ее разуму. Но что-то подсказывает Фелиции, что это бесполезная затея сейчас.
Тело снова легко и изящно. Теперь можно попробовать разобраться с происходящим. Фел крепче сжимает рукоять Гадеса, который пробыл в ее руке все это время. Несколько быстрых и ловких прыжков, и она оказывается рядом с рыжей сенши. Чуть оттеснив Вейвот от осевшей рядом Седны, девушка резким рывком хватает за плечо Сейлор Вейвот, чуть царапая кожу воительницы длинными когтями. Она сильным и яростным движением поднимает ее вверх, встряхивая при этом и заставляя вернуться в чувства.
- Сначала посреди боя исчезла Амара. Теперь непонятно где мы, - шипит она в лицо рыжей девушке. – Куда ты дела Хаумеа? – ей больше интересно не то, куда их занесло. А то, где теперь ее бывшая соратница. Она никогда не замечала за собой ранее такой заботы о ком-то.
Ей казалось, что это почти как сложить два и два. Хаумеа исчезла из храма аккурат перед появлением Вейвот. Исчезла незаметно и безвозвратно. А после прихода еще одной воительницы Границ, исчезли оттуда они все и разом. Ей казалось, что во всех бедах виновата только эта рыжая девица. Пыл, оставшийся после незавершенной битвы, застил ее глаза и разум.
Придется немного побыть противоположностью Седне. В тон этому месту. Придется противопоставить мягким уговорам грубую силу и злость. И если Седна – беспреклонный мороз и холод, то Эриде придется побыть всесжигающим огнем ярости.

[AVA]http://s8.uploads.ru/vkijU.gif[/AVA]Ее разум ускользает сквозь пальцы, растворяясь в пучине охватившего ее отчаяния, словно морская пена в сосредоточии безжалостного океана. Все, чего она желает, это наконец исчезнуть, скрыться в глубине себя - лишь бы перестать чувствовать и цепляться за ставшими давно пустыми надежды. Всего лишь песчинка посреди бесконечной пустоты, о чем она думала, поверив в то, что все еще может быть изменено?! Само ее существование ошибочно, даже воспоминания о ней должны были быть стерты тысячелетия назад… так зачем все это? Почему собственная сила продолжает мучить ее, подкидывая все новые испытания для ее стойкости, от которой и так остался лишь серый пепел.
Глаза затмевает пелена слез. Тело не слушается. Это невыносимо.
Голос Седны доносится до нее будто бы из далека, как нарочно тревожа душу и заставляя цепляться за звучащую в нем спокойную уверенность и искреннее беспокойство. Беспокойство за нее, Аммут, внезапно понимает девушка, неуверенно поднимая мутный от слез взгляд на присевшую перед ней воительницу. Смысл сказанных слов едва доходит до подавленного, оцепененного сознания, но она и не пытается ухватиться за их значение, наслаждаясь оазисом теплоты, которым наполнен проникновенный, тихий, такой родной голос.
Не в силах удержаться, она осторожно касается пальцами столь реального миража, которому все больше хочется верить. Ледяные от подтаявшего снега кончики пальцев, дрожа, скользят по точенному лицу, очерчивая острые скулы, осторожно проводят по линии носа, касаются губ, прикрытых век. Безумная неожиданно вздрагивает, нащупав округлый шрам на знакомом до мельчайших подробностей лице – раньше, сколько бы она не видела своих соратниц, они всегда представали перед ней такими, какими она их помнила до роковой схватки, которая разделила их навеки… и шрама на лице Седны тогда не было.
- Седна… - с явным трудом выговаривая каждую букву, почти неслышно произносит Вейвот. - Я… - Тоска тисками сжимает грудь, затрудняя и без того тяжелое дыхание. – Седна.
Ей так много хочется сказать, но слова так и застывают комом в горле. Слова все равно не смогут передать всей бури чувств, что сейчас стремительно поднимается в ее сердце. Она робко накрывает ладонью кисть вновь обретенной подруги и сжимает пальцы, словно боясь потерять ее снова... и тут, разрывая с таким трудом нащупанное равновесие, ее вдруг стремительно вздергивают на ноги.
Эрида.
Потусторонняя, резко контрастирующая с полными слез глазами улыбка изгибает лихорадочно подрагивающие губы. Настоящая, и, как обычно, несдержанная. Аммут даже не чувствует боли от оставшихся на коже ссадин, она с упоением впитывает в себя вид перекошенного от ярости лица и все еще боится поверить.
- Амара?.. – Хмурясь, она непонимающе сводит брови. Обвинения ей непонятны, но само отсутствие четвертой заботит куда больше брошенных в запале неосторожных слов. Она не пытается вырваться, не пытается отстраниться или хоть сколько-нибудь защититься. Она лишь разглядывает Фелицию так, будто видит ее впервые, будто пытается запечатлеть в памяти каждый блик горящих праведным гневом зеленых глаз.
..После казавшейся вечностью паузы безумная, наконец, отводит медленно проясняющийся взгляд куда-то за спину Эриды, и, невольно содрогнувшись, холодно произносит:
- Кажется, мы там, где все началось.

Отредактировано Ammut Kyokai (2016-05-16 01:51:35)

К чему этот осуждающий взгляд? Она не маленький ребенок и полностью отдает себе отчет в том, что сейчас делает. Да в конце-то концов, пошли они все к черту! Седны не было там, когда Вейвот внезапно решила атаковать ее!
Фелиция продолжает грубо держать рыжую сенши за плечо на расстоянии вытянутой руки. Не слишком близко, чтобы позволить ей снова пробраться в личное неприкосновенное пространство, но и не далеко, чтобы та снова что-нибудь не учудила. Вейвот лишь нелепо улыбается и смотрит на Фел так, словно видит ее впервые. О чем думает безумная, можно только догадываться. Лишь по яркому блеску голубых глаз можно предположить, что это что-то, понятное только ей самой.
- Ты издеваешься, да? – яростно шипит она, крепче сжав пальцы на плече. Вопрос о земном имени Хаумеа вывел ее из себя. Ей почему-то казалось, что уж Вейвот то точно должна была понять, о ком идет речь. И уж тем более знать, где смуглая бегунья сейчас. Ведь все это произошло только лишь по вине Вейвот и ее клинка.
- А это ты у нее спроси, - даже не обернувшись, зло отвечает Фелиция, продолжая сверлить взглядом бывшую соратницу. Если бы взгляд умел испепелять, то на месте рыжей воительницы давно бы уже тлели угольки.
Вдруг взгляд безумной становится куда более осознанным. Он скользит по лицу Фелиции и застывает, жадно вглядываясь куда-то ей за спину. Хрупкое тонкое девичье плечо в руке невольно, но весьма заметно дрогнуло, заставив и саму Фелицию перехватить взгляд сенши и обернуться. Лишь изредка она вновь поглядывает на Вейвот, дабы вовремя предотвратить попытку снова атаковать, если воительница решится на это.
Легкая, почти сотканная из воздуха фигура, скользит над ледяной равниной. Ей словно чужд и жар, и невыносимый холод, что царят в этом месте.
Голос сенши Морозов непривычно сух, будто раздирает горло воительницы острым звучанием. По всему ее внешнему виду можно было сказать, что ей здесь, мягко говоря, дискомфортно. У Фелиции были почти аналогичные ощущения. Пора уходить.
Лишь взмывший вверх сияющий знакомый меч, заставляет задержаться на месте, слегка сощурившись. Сереброволосая открытой ладонью отталкивает от себя Сейлор Вейвот. Свободной рукой она мгновенно достает пистолет и наставляет на фигуру, маячущую вдалеке. Кто это, ей было плевать. Сейчас в опасности она. В опасности ее сестры.
Пистолет был непривычно легок в руках. А она уже и успела позабыть, что все пули и метательные ножи истратила в том бою со стариканом. Заметка на будущее: брать с собой больше оружия и дополнительный магазин. Интересно, как тот докторишка там? Уже успел вставить разломанные косточки на место?
Раздосадовано цокнув языком, она возвращает огнестрельное оружие на место. Издали атаковать не получится.
- Забирай Жало и уноси нас отсюда прочь. Живо! – сквозь зубы командует она. Почему она назвала Жалом меч, несколько минут назад находящийся в руках Вейвот, а теперь летающий в небесах над жерлом вулкана, аки птица? Пес его знает. Память любит играть с ней в подобные игры, подбрасывая незначительные мелочи из забытого прошлого. – Ты же видишь, ей здесь плохо, - то, что Вейвот было не плевать на Седну, стало понятно с первой секунды их встречи. Иначе, всего этого бы сейчас просто не произошло.

Отредактировано Felicia Wilson (2016-05-20 08:57:17)

Холодная, безжизненная пустыня и иссушающий жар вулканической лавы окружали ее годами. Она еще не забыла пронизывающий до костей холод и мучительную жажду, которые преследовали ее на протяжении всего заключения. Раз за разом она медленно сгорала от адского зноя и одновременно насмерть замерзала от нестерпимого мороза. Воспоминания о том времени, спутанные и рваные, нахлынули на нее волною, внося еще больший резонанс в и без того расшатанные нервы. Теперь она едва могла отделить правду от обманчивых видений, за которыми пряталась, дабы сохранить хоть крупицу своего рассудка. Взгляд широко распахнутых глаз непрестанно мечется от величественной фигуры королевы к подругам, ближе которых у нее никогда не было. В общности расширенных зрачков стоит непроизнесенное, соединяющее, последнее – страх. Страх снова потерять тех, кого только обрела. Страх одиночества, страх отчаяния, страх бессилия… И страх того, что все, что она знала, все, что помнила, все, во что верила – было лишь болезненным видением, плотной пеленой закрывшим от нее болезненную правду. И самым ужасным было то, что она безотчетно боялась эту правду раскрыть.
- Я. Не. Знаю. Где. Хаумея. – Четко выговаривая каждое слово, механически прорычала Аммут. – Ты обвиняешь меня, не имея ни малейшего понятия в том, что произошло, Эрида? Ты, кто обещала всегда быть рядом, и забыла обо всем, стоило Светлой королеве поманить тебя пальцем?! – Горькой обидой было пропитано каждое выплюнутое в пустоту слово, она даже не надеялась, что смысл сказанного вообще дойдет до глухой к зовам прошлого белокурой воительницы. Но остановиться безумная уже не могла, торопясь выплеснуть наружу всю боль потери, с которой ей приходилось бороться годами. – Я видела твою гибель собственными глазами. Я на протяжении веков оплакивала твою смерть, снова и снова переживая те выжженные каленым железом в моей памяти минуты. Так скажи мне, чего стоила твоя преданность? Чего стоит дружба, от которой ты так легко отвернулась? Чего, наконец, стоит твоя любовь?! – Вейвот осеклась, с трудом переводя дыхание, и в следующее мгновение резко отшатнулась от Эриды, почти не сомневаясь в том, что вынутый из кобуры пистолет будет направлен именно на нее, а не на замерзшую в нескольких шагах от них королеву…
- Эрида?.. – Ей не удается скрыть своего удивления. Безмолвно ища поддержки, она поворачивается к той единственной, в чьей лояльности ей никогда не приходилось сомневаться. - Я не знаю, как выбраться отсюда. – Едва слышно произносит девушка, обращаясь исключительно к Седне. – Но если она здесь, - кивок в сторону Селенити, - то, возможно, Жало хочет дать нам второй шанс… - Шанс на то, чтобы не совершить прежних ошибок.
У Королевы, тем временем, имелся свой взгляд на создавшуюся ситуацию, чем она и не преминула поделиться, взывая к клятве давно переметнувшей на ее сторону сенши. Момент истины, как натянутая тетива, напряжением звенел в воздухе. Бессильно стискивая кулаки, Аммут вынужденно подобралась, готовая ко всему. Она высоко подняла голову, сверля неприятельницу жестким, уничтожающим взглядом. Безумная знала - это уже было. История повторялась в своей искореженной, измененной годами манере, но повторялась, возрождая в памяти давно похороненные, забытые моменты. Вот только она не собиралась более скрываться за спинами сестер.
- Whispers of lost souls! – Заклинание шепотом слетает с бледных губ, и стоило только густому туману заклубиться у их ног, как она ринулась вперед, намереваясь завладеть мечом и прервать жизнь женщины, которая слишком часто стала овладевать ее видениями.
- Не вмешивайтесь. – Выкрикнула Вейвот растворяясь в сером мареве. – Не вмешивайтесь. - Вторили ей сизые клубы тумана, мягким одеялом окутывая двоих оставшихся позади воительниц. Безумная искренне считала эту борьбу своей и собиралась наконец поставить в ней жирную точку.
[AVA]http://s8.uploads.ru/vkijU.gif[/AVA]

Отредактировано Ammut Kyokai (2016-05-24 20:53:23)

Сейчас не время? Нет, здесь Седна была не права. Времени им вообще никогда не хватало. Нужно решить все здесь и сейчас.
- Верно, ничего стоят, - едко отвечает она, надменно улыбнувшись. Она не верила ни единому слову той, кто совсем недавно пыталась ее атаковать. Ее попытки воззвать к забытому прошлому были убиты на корню. Чего стоят все эти чувства по отношению к той, кого она совершенно не помнит? Фелиция и сама не знала. А стоит ли вообще оценивать такие вещи? Ведь можно крупно просчитаться.
Лишь обернувшаяся на голоса белесая фигура охлаждает пыл воительницы Раздора, сводя его на нет. Это лико ей знакомо, как никому другому… И ведь Эрида несколько мгновений назад раздумывала, как бы получше атаковать незваную гостью… Женщина, ради служения которой ее растили когда-то, гневно взирает на Фелицию, и в ее мудрых, никак не вяжущихся с внешним вечно юным обликом Королевы, серебристых глазах пылает настоящий гнев. Такой Серенити Фелиции не приходилось наблюдать никогда.
Язык очерчивает пересохшие от волнения губы, отчего те на морозе становятся почти неподвижными, как после анестезии у стоматолога.
А ведь она всегда считала Королеву погибшей! Неужели Вейвот испытывает сейчас по отношению к ней самой те же чувства, что она к внезапно ожившей Королеве. Лишь странный приказ бывшей правительницы заставляет встрепенуться, сгоняя нахлынувшее оцепенение. Пальцы лихорадочно перебирают по кожаной обертке рукояти Гадеса, будто ищут поддержки от того, кто ее никогда не покидал. Подчиниться приказу Королевы? Или довериться себе и своим внутренним чувствам и встать на защиту тех, кто называли себя ее бывшими соратниками?
Фелиция стоит неподвижно, почти вбирая в себя гнев великой правительницы. – Нет, Ваше Величество, - учтиво, но в то же время непоколебимо дает она отрицательный ответ. – Простите, но этому никогда не бывать, - пальцы впиваются в рукоять меча, вновь обретая уверенность в совершаемых действиях. Почему Серенити так невзлюбила Вейот и Седну? Чем они провинились перед ней, раз она их так едко называет преступницами? Чем она сама провинилась, доверившись тем, с кем чувствует небывалое родство?
Убивать ей не впервой. Она обучена была этому с детства. Ради защиты Ее Величества, ради защиты всего Лунного королевства. Только вот одно дело лишать жизни тех, чьим сердцем завладело зло. Тех, кто потерял свой человеческий облик и разум и обратил свои силы против беззащитных. Тех, кто сжирал плоть людей до последней косточки, выпивал их кровь до последней капли, высасывал их жизни и энергию. Она была не судьей, а палачом, что стал не меньшим злом чем те, против кого ей приходилось обнажить свой меч. Но эти воительницы, которые пусть и не были воплощением вселенского добра и справедливости, не были из числа тех, кого стоит уничтожить во имя безопасности простых обывателей. Они живые и разумные, они – еще люди, и обратить свой меч против них – значит самой окончательно потерять свои последние капли человечности и превратиться во всеуничтожающего монстра.
- Та, кому я когда-то присягнула в вечной верности… Та, кому я поклялась однажды не оставлять места подле ее трона… Та, за кого я когда-то отдала свою жизнь… Она бы даже не посмела просить о подобном. Ты не она, - губы презрительно скривились. Но Фелиция продолжала сохранять небывалое доселе спокойствие.
Вейвот же напротив, окончательно потеряла самообладание и напала на самозванку. – Остановись, - раздается низкий грудной голос, все больше и больше похожий на рычание дикого зверя. Следом за воином Безумия в битву вступила сенши Вечных Морозов. – Прекратили это, обе! – разнеслось над ледяной пустыней рычание.
До них сейчас не дозваться. Они обе почувствовали тот же пыл сражения, что был у нее несколько минут назад. Этот огонь не потушить простой водой, а желание сразить врага не остановить простыми словами. Рука твердо хватает кристалл, кулоном болтающийся на шее. Она старалась оттянуть этот момент как можно дальше, но, видимо, не судьба. – Eris Planet Power, Make Up! – требовательным голосом взывает она к силе планеты-покровителя, чтобы принять свой истинный облик. Это позволит пробудить Тени ото сна и приказать им раскидать всех трех девушек по разным сторонам «ринга», чтобы хоть на миг привести их в чувства.

О чем толкует Вейвот, Эрида почти не понимала. Слишком сложно уследить за мыслями той, что нарекли Воином Безумия. Седна же напротив, призывала Эриду присоединиться к расправе над Лунной Королевой. Вот только, кажется, они не слышали речей самой воительницы Тьмы. Женщина, стоявшая посреди клубов дыма и неспособная отличить иллюзии от реальности, правительницей Луны не была.
- Да, я, пожалуй, рискну, - отвечает сенши и резким рывком скрывается в глубинах тумана, призванного Вейвот и породившего призрачные фигуры, что пытаются свести с ума ту, что назвалась Королевой.
ЛжеСеленити почти скрыта призрачной дымкой. Ее белесую фигуру почти не различить в творящемся здесь Хаосе. Но Эриде не нужно ее видеть. Достаточно слышать неровное дыхание взволнованной и запутавшейся в тенях женщины. Достаточно ощущать кожей мельчайшие изменения порывов морозного ветра, вызванные неосторожными движениями той, что назвалась Королевой. Достаточно чувствовать ее запах, кажущийся Эриде абсолютно чуждым и незнакомым. Ее Королева даже пахла совсем по-иному. Это был воздушный запах, сравнимый с ароматом весенних ландышей. А эта женщина пахнет совсем по-другому.
Поэтому найти в тумане виновницу всего происходящего не составило труда. Она в несколько прыжков оказывается рядом с женщиной. – Да, ты права. Я всегда была Тьмой, и Королева это знала, - Эрида свободной от меча рукой хватает Королеву за грудки и резким и быстрым движением тащит ее прочь из тумана, защищая от проклятья Вейвот и уводя из-под атаки медведиц Седны. Сейчас их действия назвать командными нельзя. Эрида вообще отвыкла работать в команде, предпочитая всегда достигать поставленной цели в одиночку. И сейчас они все были больше похожи на лебедя, рака и щуку, которые тащат повозку в разные стороны, и каждый стремится таким образом достигнуть нужных им целей.
- Простите, Ваше Лже-Величество, - швыряет она женщину в сторону, словно тряпичную куклу. Короткий вздох. В форме сенши ей долго не продержаться. Тело истощено и изранено. Вот только казалось бы, что Эрида никуда не спешит. Она медленно и изящно садится рядом с «Королевой», осторожно протягивает руку и кончиками пальцев касается щеки женщину. Золотистые глаза впиваются в обманчиво знакомые черты лица.  Лишь крепко сживаемый в другой руке Гадес опасно поблескивает, показывая, что он, в отличии от его хозяйки, медлить не будет. – Ну и к чему весь этот цирк? – голос почти ласковый и безмятежный. – Ведь ты – не Королева. При всей ее громадной силе, она бы никогда не стала атаковать тех, кто стоит на защите Границ. И уж тем более приказывать убить невиновных. Ты разоблачена, увы.

[indent] Седна морщится, когда одна из Медведиц сталкивается по ошибке собственной и стараниям Эриды с Вейвот, при этом пострадав. Она закрывает глаза и собирается с мыслями. Сражаться с призраком виновницы собственной плачевной судьбы тоже не особо впечатлительно и продуктивно, как показывают результаты. Седна тоскливо и бездумно вглядывается в клубы тумана, улавливая «контроль» Медведиц на большом расстоянии — одна как будто вибрирует, а вторая готова атаковать в любой момент — была бы цель. Женщина призывает зверей ближе к себе, и вскоре два существа из чистой энергии появляются возле хозяйки.
[indent] Седна оборачивается в Эриде и Серенити, которые не замечают, что происходит вокруг них. Одна слишком зациклена на том, что твориться у неё в голове, и собирается вывести на беседу это видение. «Теперь понятно», — горько усмехается себе сама ледяная хозяйка. Правильно говорят, что безумца может понять только безумный. Если этот призрак — и есть то, что осталось от Серенити, то… то ни Седне, ни Вейвот и ни даже Эриде тут делать нечего.
[indent] — Ты можешь выдать нам истину в любом виде, и ни одни из них не будет настоящим, — холодно отрезает Седна, резко выдёргивая Гарпун из снега и подходя к призраку и Эриде, что склонилась рядом с ней, Медведицы следуют за ней, — с какой стати нам верить тебе? Хочешь одурачить нас? Попытаться ещё раз настроить друг против друга? Посеять хаос. Я не верю ни одному твоему слову.
[indent] Шимо, и правда, не желала слышать её версию произошедшего… даже при условии, что она — нечто такое, что осталось от Серенити. Какая-то её часть. Осколок. И от этой мысли боль в груди вспыхнула с новой силой. Седна сильнее нахмурилась, сжимая крепче рукоять оружия и стискивая зубы.
[indent] Ей нужны были ответы. Но не от этого призрака. Как будто воля Серенити до сих пор играет с ними злую шутку. Тогда, в чем их вина? Почему они должны продолжать сражение с невидимым противником целые века? Страдать из-за этого… жить вне своей родины и просто существовать. Существовать, ибо их народы были уничтожены, планеты обращены в горелые и высушенные пустыри, а сами воительницы — разбиты не столько физически, сколько эмоционально. Чтобы добиться правды, именно той самой правды, Седна была готова обратиться даже с тёмной стороне Луны, если таковая существует, отдать всё, что у неё есть, но лишь бы открыть этот туманный занавес. Лишь бы всё стало в своём порядке на шахматной доске, а воспоминания каждой сенши из отряда сторожей Границ упорядочились так, как надо. Так, как было.

- Нет. – Тихий голос, больше похожий на шелест ветра, внезапно отвергает повелительные наставления Седны. – Нет. – Уже громче, увереннее и тверже произносит та, в чьей сдержанности так сомневается белокурая Повелительница Морозов. Аммут стоит чуть в стороне, широко расставив ноги и крепко сжимая в ладони рукоять верного клинка. Ее лицо напоминает гротескную, окаменевшую на холоде маску, и только яркие голубые глаза выдают весь калейдоскоп бурлящих в ней эмоций. – Мы никуда не пойдем. – Ее голос звучит неожиданно властно, а напряженный, испытывающий взгляд медленно скользит от Седны к Эриде и, наконец, остро впивается в лицо женщины, называющей себя Королевой Селенити. – Я никуда не пойду, пока не узнаю всего.
Похоже, она единственная, кто верит этой навевающей такие болезненные воспоминания особе. Верит, потому что подсознательно всегда знала, что ее собственная память не стоит и ломанного гроша. Какая ирония, Воительница Иллюзий сама оказалась увязшей в сети лжи, которую годами бессознательно плела вокруг себя, пытаясь скрыться от горькой правды. Сдерживая пробивающую ее дрожь, Безумная нервно прикусывает посиневшие на морозе губы и, спотыкаясь на словах, быстро, словно боясь передумать, произносит:
- Что... ты пытаешься нам сказать? Почему только моя судьба не отмечена предате… перерождением?..
Ей надоели недомолвки, ей опротивел этот скользкий, пробивающий до костей страх, она устала закрывать глаза на все противоречия своих предательских воспоминаний. То, с каким обожанием Фелиция говорила о Королеве, которую помнила, и то, с какой яростью Хикару пыталась убедить их в лживости слов представшего перед ними призрака, только подтверждали обвинения, брошенные им в лицо. А кроме того, Аммут не покидало ощущение, что все, что было до сих пор сказано, было адресовано именно для ее ушей. Так что она не собиралась так легко отказываться даже от малейшей возможности докопаться наконец до истины.

Отредактировано Ammut Kyokai (2016-06-08 21:53:40)

[indent] Право есть у всех, у каждого. Проблема в том, что не все это осознают. Кто-то слишком слаб и безволен, чтобы противиться чужой воле, чужим наставлениям, чужим правилам. Кто-то предпочитает жить, плывя по течению, остерегаясь крупных проблем, оберегая жизнь собственную и родных, и близких. Это вполне понятно. Но бездействие в тревожный час намного хуже предательства, если оно такое есть. Предательство. Это слово Седна никогда не ассоциировала с собой, со своей планетой, своими подданными и своей стихией. Воспоминания отрицали само происходящее сейчас, её внутреннее «Я» восклицало: «Сражайся! Отстаивай свою точку зрения! Борись до последнего и, если суждено, то отрицай эту правдивую ложь даже лёжа лицом в грязи, будучи сраженной своим соперником. Так ты не изменишь хотя бы сама себе». Седна всегда была той, кто трезво оценивал ситуацию, кто всегда прикидывал пути отхода в случае опасностей, граничащих со смертью. Она была… дальновидной, да, как выразилась эта Серенити. И сама Седна не могла не согласиться с этим фактом о себе. О… она с радостью попросит прощения за то, что слишком сильно оберегала и опекала своих сестёр. Ведь в её поступках не было злого умысла и, по сути, зачем ей вредить кому-то из квартета Койпера? Только Тьма могла так на неё повлиять, что истинные её намерения были изменены, а желание уничтожить — взыграло новыми красками. Но тогда не было Тьмы. Жизнь у них была спокойной до прихода Лунной Королевы. Спокойствие — понятие относительное. Набеги странных существ и некоторых противников из-за Границы случались, да. Но не настолько было всё плохо, что они согласились бы на мир и союз с внутренним кольцом и Луной посередине. Получается, её сёстры оказались дальновиднее самой Седны, что, в прочем, ни капли Морозную сенши не расстраивает. Себя она может покорить только за то, что… а ведь не за что.
[indent] «Неправда», — клокотало где-то в районе груди, когда перед глазами ярчайшими вспышками засверкали воспоминания или же лишь иллюзия. Желание. Только то, что хочет видеть сама Серенити. Некоторые картинки были знакомы. Например, визит Серенити в ледяные залы Адливуна; отказ и Морозной госпожи и всех её советников. Был дан вполне ясный отказ, никакого сотрудничества. Седна горой стояла за свой народ и блюла все традиции: и собственные, и семейные. Все её родственники, почти наверняка, в курганах своих бы перевернулись, если бы на предложение гостья издалека Седна ответила бы согласием.
[indent] Огромный взрыв, который на куски разорвал знакомую планету — родину Вейвот, заставили Седну вздрогнуть, а слова Серенити — вытянуться по струнке.

[indent] Она?... Она разрушила дом Вейвот — собственной сестры? Тем более, подстроив это под атаку Серенити? Чему тут верить? Блоку в своей памяти на этот счет или речам этого призрака, который Серенити является едва ли? Она уже никому не верит. Теперь — только сердцу своему, только разуму, что остаются холодными уже сотни лет, а после заточения в Колыбели лишь ожесточились.

[indent] Она ничего не ответила, она не смотрела на своих подруг, а лишь вглядывалась в это видение, как на сомнительно подходящий предмет декора. «Неправда», — клокочущее ощущение в груди стало слабее. Немудрено. Даже сильные прекращают борьбу. Но, если в планах Серенити — поссорить их, то, нужно отдать должное, у этой паршивки такое удаётся даже в форме призрака. Седна грешно думает, что, может быть, зря освободилась изо льдов? Но воспоминания о Ледяной Колыбели отрезвляют сенши Морозов, внезапно впавшую в ностальгию. Женщина посмотрела на свои ладони, скованные в холодную ткань перчаток. У неё нет таких сил. Она не может уничтожать миры и планеты. Или же… чего-то не знает, забыла по чьей-то воле. Забыла нечто важное для себя, для окружающих. Хотя её естество всё ещё отрицало всякую форму правду от недружелюбного призрака.
[indent] Лава, вышедшая из берегов, накрывает воительниц с головой, заглушая вскрик страха и лёгкой боли — опять же, на уровни грудной клетки, где «спали» осколки и где билось о костную клеть отрицание. Стоит пару раз моргнуть, как вокруг всё приобретает знакомый вид. Они вернулись обратно — храм, ночь и лес вокруг. Над головами висят осколки, подобное Седна уже видела. Тогда, после сражения с огромной птицей, во время которого погибли… нет. Она спасла множество. Неужели всё происходящее как-то связано?
[indent] Слова Эриды как будто бьют наотмашь. Резко, больно — в самое сердце. Но сенши Вечных Морозов смотрит на Фелицию спокойно, почти равнодушно. Она не испытывает вину. Просто… она сама не знает, что должна сейчас ощущать, а что — говорить. Блондинка смотрит на сестру, как на ребёнка, который гнёт свою палку перед взрослым, сам пытается таким показаться. Женщина не смеется, не усмехается и даже не плачет. Сейчас это не к чему, к тому же, Седна так не умеет. Она просто проглатывает слова, реакцию и отношение Эриды к себе самой и закрывает глаза — нет сил больше выносить этот взгляд, полный презрения. Это слишком, даже для неё.
[indent] Потом Воин Раздора уходит, и Седна не останавливает её, не объясняется, не кидается объяснениями — потому что не привыкла. Потому что сама не знает, что сейчас видела. Ей самой хочется уйти, закрыться в одиночной и думать, долго обдумывать произошедшее и услышанное. Седна выпрямляется, осматривает светлый осколок. Совсем не такой, какой пропал в её теле. Логично ли предположить, что они есть противоположности? «Проверим», — именно с такой мыслью светловолосая воительница остриём своего оружия «сбила» парящий осколок, который упал на протянутую вперед ладонь и моментально растворился нечто прозрачным в её теле, наполняя странными ощущениями и волной сил. Она прикрыла глаза, сбивая одинокий осколок Гарпуном — он упал прямо под ноги Вейвот, которая, что радует, ещё не ринулась на Седну с обнажённым Жалом.
[indent] — Все мы верим в то, что хотим верить, и чья вина в том, что мы верим по чужой воле, — неясно, — спокойно говорит она, оглядывая Вейвот. Она жива и будет жить дальше. А самой Седне теперь надо держаться от неё и остальных на приличном расстоянии, чтобы не причинить ещё боли, больше, чем было до. — У тебя есть собственная воля, свои права. И не мне диктовать тебе, что делать и как жить, Вейвот. Мне надоела вся эта ложь. Надоела за несколько тысяч лет тюрьмы.
[indent] Взмахом ладони рассеивается её облик сенши, брошь всё так же прицеплена к белоснежной блузе. Шимо поправляет плащ, собираясь уходить. Взгляд скосился в сторону мужчины, который был в кустах.
[indent] — Взвешивай все «за» и «против» очень тщательно, когда выбираешь друзей и кому ты даешь право решать за тебя, — наконец, Седна улыбнулась. Но совсем легко, больше положительного было в её глазах, — надеюсь, что мы скоро с тобой ещё увидимся и не при таких обстоятельствах.
[indent] Развернувшись, женщина пошла в сторону сверкающих городских огней.